Авторское право в сети. Вопросы и ответы

С. Спиваковская: Добрый день, слушатели PodFm. Сегодня, по многочисленным просьбам наших уважаемых слушателей, то есть вас, я пригласила в нашу студию Виктора Пастернака. Здравствуйте, Виктор.

В. Пастернак: Здравствуйте.

С. Спиваковская: Для того, что бы ответить на ваши вопросы, под нашим предыдущим подкастом. Тема была «авторское право в сети», и сегодня мы будем обсуждать ваши вопросы, и может быть, коснемся еще некоторых тем, связанных с интеллектуальной собственностью и коммерческим правом. В этих областях, Виктор, как раз, специалист. Давайте, Виктор, перейдем к первому вопросу, задает его Александр Степанов, я процитирую –« вы сказали, в прошлый раз, что создатели фильмов терпят большие убытки, потому что зрители, посмотрев пиратскую экранку дома, в кинотеатр потом не идут. И, правообладатели считают свой ущерб так: один просмотр пиратского фильма = 1 не купленный билет в кино. Но такой подсчет не верный. Ведь совсем не значит, что я не посмотрев фильм дома, обязательно отправлюсь в кино. Просто я не буду смотреть этот фильм ни дома, ни в кино. Согласны ли вы, что таких людей может быть много?».

В. Пастернак: Я зразу отвечу на последнюю часть вопроса. Да, я согласен, что таких людей может быть много. Другое дело, что мне кажется, что этот вопрос состоит из двух частей, и первая часть, на мой взгляд, немного противоречит второй. В первой части говорится о ситуации, в которой фильм в пиратской копии все же посмотрели дома. Вероятность того, что человек, который посмотрел фильм дома, пойдет в кино, вероятность такая очень мала. Дело в том, что те, кто понимает, что хороший звук и качественное изображение доступно только в кинозале, мы не говорим о тех единицах, у которых прекрасные проекционные системы дома, они сразу идут в кино. У меня довольно много знакомых, которые не ходят в кино принципиально по разным причинам. Они говорят, что не хотят платить за то, что показывают всякую муру в кинотеатрах, они просто не хотят платить за то, что можно скачать бесплатно. Они туда не ходят, потому что много народа.

С. Спиваковская: Спать неудобно.

В. Пастернак: Спать неудобно.

С. Спиваковская: Целоваться не дают.

В. Пастернак: В общем, причин множество, по которым модно не ходить в кино. Мы говорим о тех, кто не смотрел фильм дома, о них Александр и задает вопрос. И, если мы говорим о тех, кто не смотрел фильм дома, то они, конечно, являются потенциальной аудиторией кинотеатров, в отличие от тех, кто скачал пиратскую копию. Так уж получается, что те, кто посмотрел фильм дома, они в кино, скорее всего, уже не пойдут.

С. Спиваковская: Но, это же не факт, может быть есть и те люди, которые посмотрят дома, влюбятся в этот фильм, и до конца жизни будут смотреть его в кино.

В. Пастернак: Такое бывает, но это единицы. А в общем, ситуация такая, как мы описывали в прошлой программе, когда ты съедаешь колбасу перед кассой в магазине, а на кассе ты решаешь, заплатишь ты за нее, или не заплатишь. Включаются субъективные критерии, понравилась колбаса или не понравилась.

С. Спиваковская: Уважаешь ты этот магазин, или нет.

В. Пастернак: Мы в прошлый раз, мне кажется, подробно обсуждали эту ситуацию. В данном случае речь именно об этом.

С. Спиваковская: Хорошо, давайте тогда перейдем к следующему вопросу, который задает «t0sterhead». Он хотел бы услышать о так называемых открытых лицензиях, на основе которых создаются википедия, линукс и так далее, и это, кстати, касается и мысли вас, Виктор, о том, что авторское право устарело. Была ли у вас такая мысль?

В. Пастернак: Надо сказать, что такой мысли от меня не звучало. Мы обсуждали ситуацию, я приводил мнения многих людей о том, что авторское право устарело. Я так не считаю. Я еще раз повторю, может быть кто-то не понял, я считаю, что авторское право само по себе не устарело, устаревает закон. Закон никогда не успевает за реальной ситуацией, и с этой точки зрения, о любом законе можно говорить, что он устарел. Но, сама идея авторского права, охраны интеллектуальной деятельности, эта идея не устарела, она актуальна, может быть сейчас еще актуальнее становится и все так же нуждается в правовом регулировании. Может быть, это правовое регулирование надо менять определенным образом, но не то, что отменять, как хотят многие.

С. Спиваковская: А, что касается открытых лицензий?

В. Пастернак: Открытые лицензии - это действительно проблемный вопрос для России. В то время как на западе идея открытых лицензий развита, и широко применяется, в России, по этому поводу пока что тишина.

С. Спиваковская: А что такое, в принципе, открытая лицензия?

В. Пастернак: В принципе, открытая лицензия - это способ распоряжения результатами интеллектуальной деятельности, при котором правообладатель сообщает определенному кругу лиц о правилах использования произведения, не заключает письменный договор, устанавливает лишь какие-то правила. И, все остальные могут это делать безвозмездно, так как разрешила это лицензия. Так вот в нынешнем законодательстве, идея открытой лицензии в отношении любых результатов интеллектуальной деятельности она выводится из определения того, что такое исключительное право. То есть, право использовать объект в любой форме, любым допустимым в законе способом. Сторонники либерального толкования, говорят о том, что автор имеет право разрешить кому угодно и как угодно, и вообще, законом не правильно ограничивать автора, загонять его в какие-то рамки. По сути, идея открытой лицензии увязывается в таком случае, фактически с банальным отказом автора, либо правообладателя, от защиты собственного права. По принципу - пока вы используете так, как я разрешил, я в суд не обращаюсь, ничего не делаю. Пользователи, в данной ситуации, они, к сожалению, не застрахованы о того, что автор или правообладатель просто возьмет и передумает. Тем более что отказ от права, по российскому законодательству является ничтожным, и сказать в суде, что автор это разрешил, и на своем сайте написал, не получится, суд не примет это как доказательство. Сказать об этом можно, но правового значения это не будет иметь ни какого. В отношении изобретений, промышленных образцов, открытая лицензия в России возможна. Регулирование открытых лицензий в отношении таких объектов, установлено гражданским законодательством. Пока что нет открытых лицензий в отношении результатов, охраняемых авторским правом, в том числе программного обеспечения, потому что программы ЭВМ охраняются как литературные произведения, нет такого регулирования в отношении кино, музыки, литературных произведений. В этом отношении открытых лицензий нет. Дело в том, что есть проект изменений его, в действующее законодательство, он подготовлен советом при президенте РФ по усовершенствованию гражданского законодательства, и там появляются, в статье 1233 гражданского кодекса, появится такое понятие, как открытая лицензия. В соответствии с этими поправками, правообладатель сможет сделать публично, то есть путем сообщения определенному кругу лиц, заявления о предоставлении любым лицам возможности безвозмездно использовать результат интеллектуальной деятельности, на определенных им условиях, и на конкретный, указанный им самим же срок. В течение этого срока, любое лицо вправе использовать этот результат на указанных условиях. Разумеется, при отсутствии заявления правообладателя этот срок равен 5 годам, как действует сейчас по умолчанию в отношении лицензионных договоров, и в течение действия срока заявления не может быть отозванным, а предусмотренные в нем условия не могут быть изменены. То есть, автор или правообладатель, который создает открытую лицензию, разрешает пользователям использовать контент определенным образом. Автор уже связан тем заявлением, которое сделал. Есть ряд проблем. Дело в том, что сообщение определенному кругу лиц, должно осуществляться не объявлением в газете, а каким-то более доступным, всем потенциальным пользователям, путем, например, доведением до всеобщего сведения, размещением на сайте органа, который вырабатывает политику в сфере интеллектуальной собственности, Роспатент, например. Я думаю, что только такой способ будет являться надлежащим. Кром того, никто не застрахован о того, например, предположим, что я написал стихотворение, или большое прозаическое произведение, я не хочу отдавать оп открытой лицензии, я хочу продавать его издательству, что бы они выпустили книжку. А кто-то, взяв мой текст, приходит, отсылает его в Роспатент и говорит - «Я автор, я разрешаю». Проблема доказывания, это отдельная песня. Возникает проблема, при которой размещенной на сайте того же Роспатента открытая лицензия в отношении произведения, на которое я не давал никакого разрешения, как автор, будет действовать открытая лицензия. Как отменять ее, не понятно, и так далее. То есть, есть сложности пока что, сложности эти продиктованы определенной сыростью в законодательстве, открытых лицензий в отношении авторских произведений. Тем более что в России нет обязательной регистрации произведений, как например, есть в США, где произведение не охраняется до тех пор, пока вы не передадите копию в библиотеку Конгресса. В Росси нет регистрации, и ее не будет до тез пор, пока мы являемся участниками международных конвенций, которые не ставят защиту прав зависимостью от регистрации.

С. Спиваковская: Не могу не спросить, потому что задел за живое ролик по телевидению о том, что внучка Гагарина направила письмо в театр «Мюзик-холл» в Санкт-Петербурге, о том, что бы запретить мюзикл под названием «Гагарин». О том, что она, якобы, является правообладателем на эту фамилию. Эту фамилию теперь вообще никто не может использовать? С другой стороны, Гагарин для нашей страны, для всего мирового сообщества является именем нарицательным. Как здесь быть? И, вдогонку, я слышала, что Лужков запатентовал МКАД. Расскажите, пожалуйста, как возможны в нашей стране такие вещи?

В. Пастернак: Мне сразу вспоминается Булгаков и его произведение «Собачье Сердце», где сказано «Боже упаси вас читать советские газеты перед едой». Честно говоря, проблема в том, что журналисты у нас не всегда подают информацию так, как эта информация должна быть представлена, они ее очень сильно искажают.

С. Спиваковская: Давайте проясним, сейчас.

В. Пастернак: Давайте начнем с конца. Я, во-первых, очень сильно сомневаюсь, что Лужков мог зарегистрировать такой товарный знак, как «МКАД», по той причине, что есть определенный регламент о регистрации товарных знаков, который исключает регистрацию общеупотребимых аббревиатур, в качестве товарных знаков. Я полагаю, что вполне может быть отказано в регистрации. Во всяком случае, даже если зарегистрирован, то заинтересованные лица, обратившись в палату по патентным спорам, смогут оспорить эту регистрацию. Мне кажется, что это миф, конечно же. Что касается внучки Гагарина, которая направила письмо в «Мюзик Холл», я тоже сомневаюсь. Даже если у нее такая же фамилия, я сомневаюсь, что у нее есть правовые основания…

С. Спиваковская: Есть. Потому, что там показали, на экране телевизора, саму бумажку о том, что она является правообладателем несколько лет уже.

В. Пастернак: Правообладателем чего, он является? Предположим, что она индивидуальный предприниматель, или у нее есть организация, учредителем которой она является, и она зарегистрировала товарный знак «Гагарин». Есть определенные классы товаров и услуг, по которым товарный знак регистрируется. Например, алкогольная продукция, или аудио продукция, в отношении таких товаров, возможно, может быть зарегистрирована в качестве товарного знака фамилия, хотя я сомневаюсь. Есть практика у Роспатента отказа в регистрации таких товарных знаков, именно по той причине, что регистрация такого товарного знака может ввести в заблуждение, в связи с тем, что фамилия является очень известной, и так далее.

С. Спиваковская: Да, то есть получается, что каждый человек может прийти и зарегистрировать все, что угодно.

В. Пастернак: Возникает другая проблема, а если у меня фамилия то же Гагарин? Если я хочу имени себя спектакль сделать? Что тогда?

С. Спиваковская: Вот, действительно, что тогда? Они сказали, что одна известная марка вышла из этой проблемы таким образом: они запускали новую марку пива, и хотели взять изображение Гагарина в скафандре, с его улыбкой вечной. Потом они узнали, что не могут это сделать, они просто сфотографировали другого человека в той же атрибутике, и изменили имя «Гагарин» на слово «Первый». Они выпустили пиво, похожее обывателю на Гагарина, при этом, не употребляя ни его изображения, ни его фамилии.

В. Пастернак: Я считаю, что поступили очень правильно, находчиво, в определенной степени. Дело в том, что с изображением другая ситуация. У нас есть правило о защите изображения гражданина, и наследники, защищая по модели - четь, достоинство, деловая репутация наследодателей, всегда имеют право защищать не материальные блага, право на изображение. В данном случае, это могло бы быть основанием для отказа в регистрации такого товарного знака с изображением Гагарина. А так - не подкопаешься. Нет, при желании конечно можно, но в данном случае это более чистая ситуация, чем запрет на проведение театральных представлений под названием Гагарин.

С. Спиваковская: Хорошо, перейдем к следующему вопросу. Пользователь «eujine-alfa» выражает свое мнение таким образом: Наше будущее за безавторской культурой. Авторское право такой же инструмент управления и порабощения окружающих, как и ростовщичество. Что оно представляет из себя, по сути, и главное как можно перейти из авторской культуры в безавторскую?». Он изложил в своем блоге, и предлагает заглянуть туда. Он говорит, что безавторская культура это прямой путь к модернизации общества, путь в будущее. Вот, что вы, Виктор, по этому поводу думаете?

В. Пастернак: Я полагаю, что это попытка заявить о том, что коммунизм лучше, чем демократия, когда все принадлежит всем. Я ознакомился с содержанием блога, который был представлен в ссылке в комментариях. В принципе, комментированию этого блога можно посвятить целую программу, чего бы я, правда, не стал делать, потому что распространение подобных идей гораздо более вредно для России, чем заторможенные темпы модернизации. Дело вот в чем, идея создать безавторскую культуру…дело в том, что культура, в самом широком смысле этого слова, она охватывает все сферы человеческой деятельности. Одно из определений культуры - все, что создано человеком, в отличие от того, что создано природой. Но, огромный пласт искусства, который связан с искусством, это объекты, которые напрямую связываются с именами их создателей. Я думаю, что это не вызовет ни у кого сомнений, «Евгений Онегин» поэма, произведение само по себе ценное, потому что хорошо написано, но я сомневаюсь в том, что его бы изучали в школе, если бы было написано не Пушкиным.

С. Спиваковская: Вот это интересный вопрос.

В. Пастернак: Хотя вопрос, конечно не однозначный. Дело в том, что наш слушатель выступает не только за безавторскую культуру, он выступает за создание такой ситуации, при которой любая разработка, на самом деле в своем блоге он больше пишет про патенты, как мне показалось, что любая разработка, по большому счету, должна престать иметь своего автора, все должно перейти в общественное достояние. В том числе, там предложен следующий вариант, предлагается на основе закона, например, вписать в качестве соавтора в изобретения российскую федерацию, далее российская федерация за свой счет, бюджетный, будет поддерживать все патенты, созданные не территории. Так как все будет поддерживаться за бюджетный счет, все станет общенародным. По большому счету, речь идет о национализации.

С. Спиваковская: И, что, это плохо?

В. Пастернак: Я думаю, что государство не способно будет продвигать эти разработки, так это способны делать индивидуальные авторы, индивидуальные разработчики, индивидуальные правообладатели, которые прямо заинтересованы в том, что бы те средства, которые они затратили на создание того или иного изобретения, окупились, и при этом послужили обществу тем или иным образом.

С. Спиваковская: Это прекрасные мысли, и конечно вы думаете о коммерческом плане, тем более что вы специалист по коммерческому праву. Я знаю, что многие изобретатели, которые патентуют свои изобретения, они не могут ничего сделать для общества, потому что во-первых они тратят очень много времени на сами патенты, во-вторых никто не получает доступ к этому, и возможно, есть здравое зерно в рассуждениях нашего слушателя. Мне, на первый взгляд, как обывателю кажется, что если все получают доступ к изобретениям каким-то, то может быть кто-то, с ними бы сделал что-то и продвинул их намного успешней, чем сам правообладатель.

В. Пастернак: Хорошо, а что должен делать правообладатель в то время, когда все остальные начинают заниматься разработками на основе результатов его интеллектуальной деятельности?

С. Спиваковская: Получать удовольствие.

В. Пастернак: Получать удовольствие - отличное предложение для любого автора! Сядьте и получайте удовольствие. То, что вы выкинули на разработку этой вещи 10 лет своей жизни.

С. Спиваковская: Хорошо, можно заключить договор с теми, кто будет продвигать это и, в конечном счете, найдет инвестора для того, что бы из этой разработки сделать действительно что-то стоящее. Договориться с ним, и потом уже получить свой процент, как источник этого исследования, или изобретения.

В. Пастернак: Правильно, но договор означает уже систему разрешительную. Значит, правообладатель должен что-то кому-то разрешить и о чем-то с ним договориться. То, что предлагает наш слушатель, это отказ от всей формализации, в данном случае вообще. Более того, на мой взгляд, существуют предпосылки для того, что бы тот правообладатель, который хочет сослужить службу родине, и готов все раздать бесплатно, только бы отделаться поскорее от своей разработки. Существуют институты открытой лицензии, в отношении изобретений, промышленных образцов, полезных моделей, и такой правообладатель может, обратившись в Роспатент, заявить о том, что он готов заключить договор с каждым, кто к нему обратится. Это государство стимулирует, потому что снижает размер патентной пошлины, за поддержание патентов на 50%, а это довольно много. В действующем законодательстве предусмотрены какие-то шаги и для такой деятельности. А, так получается, взять все поделить.

С. Спиваковская: Да. Во всяком случае, благодарим Евгения за его мнение, оно, как минимум любопытно. Давайте перейдем к следующему вопросу от Кушнарева Павла, который спрашивает, как он говорит - «леденящих душу, вопросов». Первый вопрос- «Если я веду свой блог, без коммерческой составляющей. То есть, я не продаю там рекламу, а просто для души пишу туда свои заметки и использую иллюстрации, которые найду в сети из-за того, что с изображениями текст воспринимается лучше. Возможности покупать фотографии у меня нету. Могу ли я понести за это ответственность? Если да, то какую именно? Что будет способствовать моему наказанию?». То есть, мы здесь непосредственно упираемся в вопрос статуса персонального блога.

В. Пастернак: Я думаю, что этот вопрос касается не только статуса персонального блога, который по большому счету является персональной страницей в интернете. Я этой точки зрения, ничего особенного в отношении него сказать нельзя. Если по вопросу отвечать, закон не разделяет использование произведений на коммерческое, некоммерческое использование. Для закона не важно, как именно используется, и в каких целях. С этой точки зрения не важно, зарабатывает Павел деньги, ведя свой блог, ставит ли он такую цель, или не делает этого. Закон указывает в ряде случаев варианты свободного использования произведений в определенных целях. Это цели информационные, это цели научные, учебные, культурные. 4 вида целей. Предположим, что Павел ведет информационный блог. Допускается без согласия автора, или иного правообладателя, но с указанием имени автора произведения, которое используется, правомерно обнародование произведений и отрывков из них. В качестве иллюстраций в изданиях, радио, и телепередачах, видеозаписях учебного характера. Получается, беря картинку из интернета, во-первых, Павел не сможет гарантировать того, что это произведение было обнародовано правомерно, и с этой точки зрения именно на него ложится риск того, что окажется, что произведение было опубликовано там неправомерно, в интернете. Во-вторых, встанет вопрос о том, что блог нужно будет считать изданием, радио или телепередачей учебного характера, допустим. Или, если мы говорим об информационных целях, мы должны говорить о том, что блог является информационной программой, или информационным ресурсом, не в плане того, что сайт в интернете, а в плане информационной значимости. То есть, будем приравнивать его к средствам массовой информации. Единственный совет, который стоит дать Павлу, это если есть такая необходимость, и никак не обойтись без того, что бы использовать чужие фотографии, которые можно найти в интернете, по меньшей мере, сделать свой сайт, который зарегистрировать в качестве средства массовой информации. Это, по меньшей мере, позволит ему утверждать то обстоятельство, что его блог, пускай это даже будет в виде блога, не обязательно это вести на блоговых площадках, модно просто свою страницу сделать в виде блога. Это позволит ему говорить о том, что его блог создан в информационных целях. Другое дело, что доказывать, в случае чего, придется ему. Вообще, мне кажется, что подход такой, что нет возможности покупать фотографии. Я понимаю цель снабдить текст иллюстрациями, потому что действительно текст так воспринимается лучше, но если нет возможности, зачем это делать? Это получается, что нет возможности, но я все равно возьму чужую фотографию. Может, есть смысл самому фотографировать. Может быть, есть смысл договориться с фотографом, который с удовольствием будет фотографировать, либо предоставит свои фотографии. Мне кажется, что иногда это проще, чем увиливать, опасаться ответственности, и так далее.

С. Спиваковская: Вам действительно кажется, что так проще?

В. Пастернак: Я действительно так думаю. Зато ты точно будешь понимать, что к тебе не может быть никаких претензий. А, что касается вопроса «какая может быть ответственность», ответственность законом предусмотрена довольно серьезная. Правообладатель, в случае обнаружения своей фотографии может потребовать выплату компенсации в размере от 10 тысяч рублей до 5 миллионов, правда эту сумму суд может уменьшить. Либо просить двукратную стоимость экземпляра, в отношении фотографии в интернете, это маловероятно, либо простить двукратную стоимость использования фотографий, которая при сравнимых обстоятельствах, взимается за такое использование. Но, это тоже надо будет доказать, потому что рынка прав на фотографию не существует.

С. Спиваковская: Конечно. Во-первых не существует рынка прав на фотографию, во-вторых, как можно будет доказать, даже правообладателю, если он вдруг наткнется на свое произведение в блоге о Кушнареве Павле, доказать, что этот блог принадлежит именно Кушнареву Павлу.

В. Пастернак: Да, это действительно будет сложно, тем более, если это будет вестись под ником. Понимаете, это вопрос доказывания. Вопрос доказывания, это вопрос, который стоит обсуждать, потому что тут все зависит от сноровистости адвоката.

С. Спиваковская: Это интернет.

В. Пастернак: От того, что это интернет, не меняет того, что там тоже можно что-то доказать.

С. Спиваковская: Да?

В. Пастернак :Конечно.

С. Спиваковская: В судах активно применяются доказательства IP адресов?

В. Пастернак: К сожалению, пока не активно. На мой взгляд, в том числе на моей практике, судебная система, пока что только становится на путь исследования электронных доказательств. Электронные доказательства обширно используются в уголовном процессе, у нас есть подразделение в МВД, которые занимаются непосредственно расследованием преступлений в электронной сфере.

С. Спиваковская: Да, и ФСБ этим тоже занимается.

В. Пастернак: Этим много кто занимается.

С. Спиваковская: Тогда, давайте вторую часть вопроса Павла, она связана с водяными знаками, насколько я понимаю, которые на фотографии прошиты. Он пишет, что «по себе знаю, что это раздражает глаз, и впечатления остаются не самыми лучшими. Я так же знаю, что в кодировку изображения можно вшить данные об авторском праве. Служит ли данный способ альтернативой водяным знакам и прочим видимым искажением оригинала фотографии? Как привлечь пользователя к ответственности, за неправомерное использование графического материала?»

В. Пастернак: Я не думаю, что это альтернатива водяным знакам, и прочим видимым искажениям оригинала фотографии, по той причине, что если можно вшить данные об авторском праве в фотографию, точно так же их можно и удалить. Это большая проблема, с которой связывается фототехническая экспертиза. Далеко не все эксперты берутся за такую экспертизу, потому что все, что касается электронных файлов, к сожалению, может быть изменено. Это констатируют все, и специалисты компьютерщики, и эксперты которые имеют дело с технической экспертизой. Поэтому, я бы не стал уповать на то, что если мы что-то впихнем в информацию о файле, то это будет всегда неизменно. Можно проследить путь изменения, но какое значение это будет иметь, если информация уже будет искажена. Я лично, как пользователь, против того, что бы фотографии снабжались водяными знаками, хотя их можно по-разному делать. Их можно сделать так, что это не будет глаз раздражать, а можно сделать так, что фотография действительно искажается. Есть такой способ, это простановка знака охраны прав, состоящий из 3 элементов, знак copyright, имя правообладателя, и год обнародования. Это довольно известная всем ситуация. Дело в том, что это тоже можно писать по-разному, можно писать посередине фотографии, красными буквами, а можно это сделать с боку. Все равно никто не застрахован от того, что рано или поздно, эта информация будет удалена. Опять же, мы выходим на вопрос доказывания. В суде в ход идет все, и фотографии из той же самой фотосесии, которых не может быть у нарушителей, если они не выкладывались в интернет, в ход идут свидетельские показания, в ход идут изображения истца, который на этих фотографиях содержится, грубо говоря - я сам себя сфотографировал себя на фоне чего-то, а потом это что-то сфотографировал. Это можно принести в суд, понятно, что это одна и та же фотосесия, но на одной фотографии объект, а на другой я себя с вытянутой руки сфотографировал. Что касается, как именно привлечь пользователя к ответственности, за неправомерное использование графического материала, это очень просто, исковое производство в суде возбуждается, и в рамках, установленных законом правил, судебных процедур, доказывается нарушение и взыскивается компенсация.

С. Спиваковская: А вот мнение нашего слушателя Игоря Рябова, который во многом не согласен с вами, Виктор, он в частности пишет, что «В последнее время все с ума прямо по сходили с этой самой "защитой своих якобы попранных авторских прав". Маленький совет от того, кто сам кое что вспахал на интеллектуальной ниве», как пишет Игорь Рябов- « хотя пока и скромно: не хотите, чтоб ваше произведение было доступно людям, так ничего и не творите». В принципе, что-то в этом есть. Что вы думаете, Виктор?

В. Пастернак: Я думаю так, что чем больше Игорь Рябов вспашет на интеллектуальной ниве, тем у него больше будет меняться мнение о том, что кто-то может отобрать его авторские права. Редкий случай, когда те люди, которые не занимаются активным творчеством, сталкиваются с нарушением их прав, это редкость, хотя такие случаи есть, и в моей практике такие случаи тоже бывали. Обычно, с нарушением прав сталкиваются те, кто добился какого-то высокого уровня, например художественного, или просто какого-то уровня известности. Поэтому, мне кажется, что наш слушатель, он возможно просто еще с этим не столкнулся. Его идея о том, что бы не хотеть, чтобы с нашими произведениями кто-то что-то делал, и их видел, не делайте их. Правильно, если не хочешь, что бы их кто-то видел - не показывай. Другое дело, что результаты творческой деятельности, они предназначены для распространения сами по себе, но так как распространяться они будет совершенно бесконтрольно, что может противоречить интересам авторов, это может интересам общества противоречить, если мы не говорим о социально-значимой информации, мы говорим о информации, которая не имеет информационного значения. Например, вы, напишите книгу, это имеет значение для вас, для тех, кто любит подобную литературу, но для всего общества там не будет ничего нового сказано, грубо говоря.

С. Спиваковская: Как-то вы меня недооцениваете.

В. Пастернак: Я же говорил вообще, о ситуации в принципе. Если в ваших работах, общество будет заинтересовано, общество эти работы будет использовать максимально широко, ваша книжка будет пересылаться всем в электронной форме, и так далее. А вы, может быть год сидели, и писали ее, на мансарде, где творят художники.

С. Спиваковская: Именно так.

В. Пастернак: И, если все это будут использовать бесконтрольно…мы каждый раз об этом говорим, это может противоречить вашим конкретным интересам. На мой взгляд, до тех пор, пока это противоречит вашему интересу, закон должен гарантировать ваш интерес.

С. Спиваковская: Ну, а как это может противоречить, если книжка пересылается, там есть обложка, видно кто ее автор. В принципе, я сама, как автор заинтересована в том, что бы ее прочитало максимальное количество людей.

В. Пастернак: Правильно, если вы в этом заинтересованы, вы с этим делать ничего не будете, правильно?

С. Спиваковская: Да

В. Пастернак: Вы не будете обращаться в суд, вы не будете требовать, что бы вам платили деньги, вы скажете «Слава Богу, мою книжку читают, и это замечательно».

С. Спиваковская: Да. Таким образом, кто-то и действует, кто-то выкладывает новость, и ему нравится, что эту новость перепостили другие блогеры, да?

В. Пастернак: Немножко не совсем. Дело в том, что в отношении информационных сообщений, сообщений о фактах, авторское право вообще не действует.

С. Спиваковская: Но, там есть фотографии, там есть авторское видение этой новости.

В. Пастернак: Одно дело сообщение о факте, другое дело авторское представление этого факта.

С. Спиваковская: Ну, конечно.

В. Пастернак: Ситуация, в которой вы можете быть вы прямо заинтересованы, что бы информация распространялась, она распространена. Много людей делает так, что бы информация распространилась. Есть люди, которые зарабатывают себе на жизнь, либо просто не умеют больше ничего делать, либо только это делают очень здорово, призвание у человека. Если он просто будет раздавать все это, к сожалению, он окончит жизнь в нищете.

С. Спиваковская: Почему, он может судиться с ними, и выиграть.

В. Пастернак: Для того, что бы судиться, тоже нужны деньги. Нужно оплачивать государственные пошлины, нужно оплатить услуги профессиональных юристов, нужно привлекать экспертов, при необходимости, это все требует финансовых затрат. Можно всем говорить, что если выиграем, судебные расходы, которые взыщут, я вам всем заплачу, но я вынужден констатировать, что далеко не все согласятся работать на таких условиях.

С. Спиваковская: Хорошо, давайте перейдем к вопросу Алексея Фролова. Это вопрос о музыке. «Допустим, я хочу создать передачу о музыке, этакий обзор, в котором будут обсуждаться исполнители, релизы и, собственно, композиции. Могу ли я использовать отрывки из этих композиций в целях их критической оценки? Не будет ли это противоречить закону об авторском праве? Еще я слышал, что АВП должно сохранять целостность. Когда режешь на отрывки, целостность, как я понимаю, теряется, тогда почему на радио этим пренебрегают? Подходит ли мой случай под статью 42 ЗоАП? Имеется ли какой-либо реестр АВП, которые распространяются на особых условиях, учитывающих возможность свободного ознакомления для обозревателей?». Вот такой интересный вопрос.

В. Пастернак: Вопрос действительно интересный, он возникает довольно часто. Правда, я не очень понял, что такое АВП. Я предполагаю, что возможно это аудио- визуальные произведения. Я понял, что речь больше идет о музыкальных произведениях. Давайте по частям разберем этот вопрос. Во-первых, подходит ли случай под 42 статью об авторских правах. Перво-наперво стоит сказать, что тот закон давно не действует. С 1 января 2008 года, регулирование сферы интеллектуальной собственности осуществляется в соответствии с частью 4 гражданского кодекса РФ. Давайте разбирать вопрос. Значит, у нас слушатель хочет создать передачу о музыке, некий обзор, в котором будут обсуждаться исполнители, релизы, композиции, и, может ли он использовать отрывки.

С. Спиваковская: Да.

В. Пастернак: И ссылается на опыт радиостанций, в том числе уличая их в том, что они нарушают целостность произведений. Одно дело нарушение целостности произведения, искажение произведения, которые могут причинить ущерб чести, достоинству, деловой репутации автора. И, другое дело, право на переработку, которое может быть у радиостанции в силу договора с правообладателем. Вообще, радиостанции довольно часто режут музыкальные композиции для разных целей, в обзорах, просто сокращая их. Дело в том, что они это делают совершенно легально, поскольку радиостанции являются специальными субъектами права, они осуществляют публичное исполнение, сообщение в эфир, сообщение по кабелю в эфир, и платят за это отчисления. Например, Российское Авторское Общество в размере 5% от рекламы платят отчисления. И, таким образом, Российское Авторское Общество, заключило с ними договор, и фактически выдало им лицензию не только на публичное исполнение, передачу в эфир, но и на переработку. Для этого можно почитать устав Российского Авторского Общества, там написано, на какое использование, они могут выдавать лицензию. Дело в том, что та передача, которую хочет создать наш слушатель, он пишет, что будет ее распространять в формате MP3, в таком случае мы не говорим о радиопрограмме, потому что радиопрограмма, это результат деятельности средств массовой информации, которая выходит в эфир с определенной периодичностью. Если в отношении радиопрограммы это возможно, в отношении того, что будет делать наш слушатель, я сомневаюсь, что он будет оформлять свою деятельность как средства массовой информации, получать лицензию, тем не мене, это тоже возможно. Публичное исполнение фонограммы, опубликованное в коммерческих целях, сообщение в эфир, или по кабелю, оно допускается без разрешения обладателя, но с опытом вознаграждения. То есть, может быть, наш слушатель найдет какой-то способ взаимодействия с Российским авторским Обществом. Кстати, то, что он собирается делать, как я понимаю распространение в формате МР3, а значит распространение в интернете. Интернет радиостанция не попадает под регулирование закона средств массовой информации, если в качестве средств массовой информации не зарегистрированы. По сути, это не сообщение в эфир, это не сообщение по кабелю. У нас была организация коллективного управления правами, в сфере интернета, они собирали вознаграждение именно за использование произведений в интернете, в том числе за использование таким образом. Насколько мне известно, эта организация прекратила свое существование, и сейчас вознаграждение собирает только Российское Авторское Общество. Возможно еще использование объектов смежных прав, без согласия правообладателя и без выплаты вознаграждения. Оно допускается в определенных случаях свободного использования произведений, это цитирование в оригинале или переводе в научных, полемических, информационных целях, то есть цитирование в таких целях допустимо. Мне кажется, что в соответствии со статьей 1274 гражданского кодекса, будет возможно использование такое. Другое дело, что я бы, на месте нашего слушателя, подумал бы о том, как оформить свою деятельность, что бы избежать претензий со стороны правообладателей. Хотя такую деятельность, созидательную явно, я могу только приветствовать, потому что в данном случае слушатель стремится к тому, что бы создать что-то новое, сделать какой-то информационный обзор, научить чему-то, рассказать о чем-то. С этой точки зрения такую деятельность можно только приветствовать, и я бы с удовольствием оказал бы ему помощь в этом.

С. Спиваковская: Понятно, замечательно. Мне бы хотелось от себя задать вопрос, поскольку мы немного затронули музыку. Недавно была новость о том, что Олег Тинькофф выкупил права на песню Виктора Цоя, вы слышали об этом?

В. Пастернак: Да, слышал.

С. Спиваковская: Песня «Перемен», да?

В. Пастернак: Да.

С. Спиваковская: И, это является самой дорогой сделкой с выкупом прав на аудио произведение. Что по этому поводу можно сказать?

В. Пастернак: К сожалению, это сделка обошла меня стороной, я не занимался ее оформлением, тогда бы я наверно знал, на сколько велика цена за эту песню. Мне кажется, что была информация о том, что Олег Тинькофф чуть ли не цену уже назвал. Сколько было названо?

С. Спиваковская: 1 миллион рублей.

В. Пастернак: Я очень сильно сомневаюсь, что 1 миллион рублей это самая большая цена.

С. Спиваковская: Значит, может долларов? Потому, что я в ценах не очень разбираюсь.

В. Пастернак: Хорошо, предположим 1 миллион долларов. Устанавливать цену прав на данное произведение имеет право только правообладатель, лица, которые заключают договор. Если они так договорились, это очень здорово. Это значит, что правообладатель, наследник, получил деньги, Олег Тинькофф подучил права на использование этой песни, для каких-то своих целей. Это очень хорошо. Хорошо то, что был заключен договор, и использование песни является 100% легальным.

С. Спиваковская: То есть, некая практика, таким образом намечается, да?

В. Пастернак: Дело в том, что заключение договора использования результатов интеллектуальной деятельности, это не ново. У нас огромное количество создается. В медиа сфере постоянно идет покупка прав. Когда кино, прокат, в зале, там тоже дистрибьютор выкупает права на прокат. Ничего нового в заключении договоров нет.

С. Спиваковская: Либо договариваются как-то. Я знаю, что песни Виктора Цоя не всегда используются с заключением договора с правообладателем.

В. Пастернак: Это плохо, когда что-то используется не в соответствии с требованиями закона. Это не правильно.

С. Спиваковская: Как вы думаете, как сам Виктор Цой отнесся бы к тому, что есть правообладатель на его песни? Он думал об этом, когда песни писал? Вообще, кому-то, на самом деле, принадлежит продукт его творчества?

В. Пастернак: Принадлежит его наследникам.

С. Спиваковская: То есть, это по закону так?

В. Пастернак: По закону так.

С. Спиваковская: А, если творчество общенародное?

В. Пастернак: Дело в том, что в законе нет понятия того, что такое общенародное творчество. Я не могу залезть к нему в голову, к сожалению Виктора Цоя с нами уже давно нет, но, насколько мне известно, за свои концерты Виктор Цой брал деньги. Концерты стоили определенных денег, как вы понимаете, эти деньги кому-то поступали в доход.

С. Спиваковская: Хорошо, а если вернуться к Юрию Гагарину, он же не брал за свои полеты деньги? Ему их платили, и таким образом можно сказать, что Советский Союз вложил в этот «Бренд», теперь уже, потому что на него есть права, его изображение и имя регламентируется законом. Но, Юрий Гагарин не получал за это деньги. Можно ли вообще использовать наследникам, пусть даже это наследники прямые, этих творцов, людей которые что-то сделали, использовать права на его имя?

В. Пастернак: При таких рассуждениях, мы встаем на очень скользкую дорожку, при которой нам надо оценивать в каждом конкретном случае, насколько популяризация того, или иного продукта, либо того или иного человека, много сделала для государства, и как оценить этот вклад. Почему кто-то вынужден будет прозябать в неизвестности, и влачить жалкое существование, допустим, а кто-то лишь по той причине, что государство решило вложить в него деньги, так сложились обстоятельства, у него оказалось лучше здоровье

С. Спиваковская6 Улыбка

В. Пастернак: Улыбка оказалась лучше, как угодно.

С. Спиваковская: «Простой советский гражданин, сын столяра и плотника», как в одной песне цитата была.

В. Пастернак: Вот, вот. Простой советский гражданин. Тем более не понятно, наследие простого советского гражданина, должно принадлежать всей стране. Оно и так принадлежит всей стране, на самом деле, правильно?

С. Спиваковская: Конечно.

В. Пастернак: Мы, когда обсуждали ситуацию с фамилией Гагарин, я сказал, что очень сильно сомневаюсь, что возможно зарегистрировать товарный знак «Гагарин», может быть и возможно, но я очень сильно сомневаюсь в этом.

С. Спиваковская: Я видела этот документ своими глазами сегодня по телевизору.

В. Пастернак: Свидетельство о регистрации товарного знака?

С. Спиваковская: Да, наверно.

В. Пастернак: Я завел бы речь о его подлинности.

С. Спиваковская: Хорошо, поинтересуйтесь после нашего эфира.

В. Пастернак: Обязательно.

С. Спиваковская: Ну, и давайте закончим сегодняшнюю встречу последним вопросом от нашего слушателя с именем «dunkel». Вопрос у него возникает следующий- «Что делать с контентом, который больше невозможно нигде найти, кроме как в сети? А, он там по определению - контрафакт. Или, к примеру, с популярными американскими сериалами, озвучкой которых занимаются любители, ведь их элементарно нет в российском прокате, и даже при всем желании заплатить за них я никак не смогу». Вот такой вот вопрос.

В. Пастернак: Вопрос очень хороший, и довольно распространенный. Огромное количество людей сталкивается с той ситуацией, что то, что они хотят посмотреть, то, что им нравится, доступно в интернете в пиратских копиях, в легальном виде их нигде не купить, и люди хотят с этим что-то делать. Да, это действительно проблема. Эта проблема связана с определенной молодостью рынка российского, в плане проката. Современному прокату лет не много, лет 15, потому что в 95 году, например, когда один из крупнейших российских прокатчиков, компания Central Partnership начинала свою деятельность, они сейчас в тройку прокатчиков входят, и наверно на первом месте. В 95-96 году компания начала с того, что они начали заниматься телевизионной дистрибьюцией, и начали с того, что купили права на американский сериал. Это был первый опят покупки, насколько мне известно, прав на американские сериалы в России. Они его преозвучили, пытались продавать на телеканалы, сначала ушли в убыток, потом с кем-то еще заключили договор, и дело пошло. Мне кажется, что нет никакого препятствия для тех людей, которые действительно в этом нуждаются, попробовать создать что-то с нуля, попробовать сами это сделать. В 95 году это у кого-то получилось, почему бы не попробовать сделать это сейчас? Очевидно, что помощи ждать не от кого, но это не основание нарушать закон. Можно попробовать пойти совершенно другим путем. Сейчас в интернете огромное количество акций появилось, когда людям добровольно предлагается собирать деньги на те, или иные нужды. Алексей Навальный, кто-то распространяет доклады, кто-то еще что-то делает, и опыт показывает, что люди дают на это деньги. Почему не попробовать собрать единомышленников, и сказать «Ребята давайте, вот те, кому нравятся американские сериалы, соберем деньги и получим права на прокат». Я более чем уверен, что это не будет стоить миллиарды, это деньги, которые реально можно будет собрать.

С. Спиваковская: Тогда, «dunkel» нужно просто проявить инициативу?

В. Пастернак: Да. Я думаю, что это единственный правильный вариант. Что еще вариант - покупать эти сериалы на языке оригинала, на сайте правообладателя, и смотреть их на языке оригинала.

С. Спиваковская: Вы говорите, что это проблема прокатчиков, проката в России, но я не согласна, потому что прокат никогда не сможет охватить весь выходящий контент. Контента всегда будет больше. И, всегда будут пользователи, которые любят какой-то эксклюзив, на который просто не выходят основные прокатчики.

В. Пастернак: Да, вы же понимаете, что люди, которые любят какие-то американские сериалы, их довольно много. Вы сами что-то, возможно, смотрели, ваши друзья смотрят то, что не выходит на DVD, и вроде какие-то любители, что-то переводят. Таких людей много, это означает, что есть определенная ниша. Нет ни одной компании, которая занималась бы вот этими нишам. Может быть, это вообще прекрасная бизнес - модель, войти вот в этот рынок, занять вот эту нишу, и стать единственной компанией, которая вот это могла бы делать.

С. Спиваковская: Так, давайте, Виктор, чего же мы ждем?

В. Пастернак: Я думаю, что сейчас закончим эфир, и займемся регистрацией новой компании.

С. Спиваковская: Договорились. Тогда, до новых встреч. Спасибо вам за эту встречу. Присылайте нам ваши новые вопросы, уважаемые наши слушатели. До свидания.

В. Пастернак: До свидания.